А зря он не послушал совета своего наставника и начал разгуливать по лесу. Глядишь, сейчас бы и не нарвался на эту разъярённую дамочку. Но, не будем забегать вперёд и дойдём до этого постепенно.
"Тихо, чего так шумишь, спугнёшь же!.." — Внутренний голос оказался сегодня уж слишком болтливым, настолько, что кажется, если бы рядом был кто-то ещё, то непременно бы услышал этот шёпот. И чего это волк так разволновался? Добыча-то пустяковая, какой-то там заяц несчастный, который даже и не стоит того, чтобы за ним носиться по всему лесу! Тем не менее, Ильверу эта тушка, которую он всё ещё чуял где-то поблизости, не казалась такой уж глупой целью и самца било изнутри непонятное волнение, даже трепет, ведь это же его первая в жизни настоящая охота на зверя (громко сказано, но...)! По сравнению с теми играми с маминым хвостом, происходящее — настоящее событие для Иля! Неудивительно, что его тело всё сжалось, словно покрылось грубой коркой, но лапы продолжали нести волка всё дальше, ближе и ближе к границе, а там может и зверёк попадётся! Нелепо было бы слепому надеяться на удачу, но что взять с ребёнка, оживившегося, учуяв что-то интересное.
— Ну, где ты там, я тебя чую, прячешься?! — Одно из правил, которое необходимо соблюдать на охоте, если хочешь вернуться в логово с добычей — терпение и молчание. Но, видимо, Ильвер слишком юн и неопытен, чтобы вот так всю дорогу стиснув зубы тихо красться за добычей, ведь заяц тоже не дурак — почует неладное и даст дёру, только пятки засверкают, и ведь не угонишься, будь у тебя хоть сандали с крыльями!
— Близко, близко..! — Всё с той же дрожью в голосе шептал Иль, облизываясь и вслушиваясь в каждый едва различимый шорох, уж с ушами волку повезло больше, чем с глазами. Лапы едва ступали по земле, волк боялся спугнуть зайца, который, по его расчётам и ощущениям, был совсем близко, затаился в надежде, что хищник не заметит его и пройдёт мимо. Но он как раз за ним и пришёл сюда! Лес исчерпал себя, оставшись за спиной, он выбрался на небольшой холм, на котором стояло крупное старое дерево, почти иссушенное годами и непогодой. Быть может, летом оно уже не цветёт, но по-прежнему внушает своим видом неприятное чувство, что мелкими иголочками пробегает вдоль хребта. Благо Иля не напугать грозной внешностью и габаритами, он ведь попросту не может оценить что-либо по внешности. Вот голос — другое дело, тут Ильвер как-то приспособился.
Горе-охотник, видимо, как и я, слишком был увлечён слежкой за зайцем, что и сам не предал значения тому, что сам оказался под прицелом чужого взгляда. Почти всю дорогу за ним шла некая особа из стаи. Если бы самец был повнимательней, ему не составило бы труда "вычислить" шпионку, но, увы, что случилось, то случилось. Шорох и быстрое-быстрое кроткое дыхание напуганного зайца совсем лишили слепого остатков самообладания — тот кинулся вперёд в сторону добычи, которая тут же соскочила с места и помчалась во всю прыть в сторону дерева, а там и дальше по пологому склону... И Иль побежал бы следом, если бы не Лерса. Загонщица со всего маху сбила неумёху с лап прямо около дерева и опрокинув того на бок, налетела на него с упрёками, наворачивая небольшие круги вокруг волка, не давая ему возможности снова броситься следом за зайцем.
— Совсем спятил? Хоть иногда следи, куда ведут тебя твои лапы! Ты почти пересёк границу! — Этот голос, пусть и звучащий сейчас грубо и резко, он узнал сразу, посему и был сначала в недоумении. Не обратив внимания на последние слова, Иль поднялся на лапы и чуть отведя голову в сторону, устремив взор на то и дело мелькающий хвост Лерсы, фыркнул:
— Ты чего, сорвала мне охоту! — На морде его сгустились тучи, но не столько от злости и раздражения из-за сорвавшейся охоты, сколько из-за опустившейся камнем на душу холодной грусти. Как пепел после буйства вулкана, чувство горечи и собственной никчёмности легло на сердце. Он много раз слышал от Святого слова о том, что нельзя упрекать природу и себя в том, что судьба решила поступить так или иначе, причинив при этом боль или радость. На всё воля Высших Сил, нам остаётся только молиться, прося, чтобы Боги были к нам благосклонны. — Часто твердил Святой, едва только замечал, что ученик снова начинал унывать. Он говорил это почти каждому в стае, кто попадал к нему в упадке духа и сил. Якобы это приносит облегчение...
— Единственный раз в жизни, единственный раз я попытал счастья, да я бы догнал его! — Иль едва сдерживался, но голос всё равно был довольно громким, что можно было счесть за грубость. Но за него говорило недовольство, медленно переходящее в бешенство. Не к добру это... Тем временем уже установилась ночная температура, мгла отбирала всё больше и больше света, очерняя густые тени. Даже серебристый лик Луны был скрыт крупными тяжёлыми тучами. Наверное, находиться на границе в ночное время ещё опасней, но Ильвер привык, он совсем не чувствует разницы.
— О-о-о-о, да какая опасность, оглядись, кругом никого и две вороны в небе! — Нет, правда, Он повёл ухом в сторону и едва кивнул. Действительно, не слишком высоко пролетали две чёрные вороны, совсем незаметные отсюда. — Все так засуетились, потому что Эруина пропала? — Иль глубоко вздохнул, стараясь успокоиться, Святой учит его быть терпимым, ведь гнев — один из грехов.
— Да никуда бы я не делся, а заяц был бы мой.
Отредактировано Ильвер (29.03.2015 20:23:24)
